Роза и Крест часть 2 (Рассказ 3 из серии "Сердце Имира")

Морская гладь переливалась в лучах полуденного солнца. Оно было ласковым и теплым, как материнская ладонь, а не палящим и изнуряющим. На первый взгляд обычный ребенок от души радовался происходящему. С веселыми криками он плескался в прибрежных волнах. А с берега на всю эту картину с легкой улыбкой наблюдала молодая женщина, пригревшаяся на одном из валунов. Что ни говори, а по сравнению с теми холодными пещерами, по которым они блуждали последние несколько дней, вид был и впрямь умиротворяющий. Но, не смотря на внешнее спокойствие, мрачные мысли терзали её всё снова и снова.
Всё чаще взгляд женщины возвращался к кисти мальчика. А вот она была уже совсем необычной. Её пронзал насквозь красный камушек размером с голубиное яйцо. В лучах солнца он искрился и переливался. Самым удивительным было то, что малыш почти не обращал внимания на эту нехарактерную для его организма деталь. Она не доставляла ему каких-либо неудобств и уж тем более не вызывала боль. «Как же так получилось? – думала тем временем чародейка, - Где я ошиблась в заклинании? По чьей дурацкой прихоти нас закинуло сюда к неизвестному морю, а не в Рашель? Кому понадобилось связывать этот необычный камень с ребенком, глупым и наивным созданием, с тем, кто тут совершено не при чем! Неужто, я недооценила Винсента? Зачем ему всё это, если за этим и вправду стоит он? Одни вопросы без ответов. Во имя четырёх стихи, а что подумает Кет?! Наверняка он считает, что нас уже нет в живых, чёрт!». Женщина вскочила и пнула  ногой валун, столь гостеприимно приютивший её. Боль от удара заставила её поморщиться и привела в чувство. Несколько раз, глубоко вдохнув и выдохнув воздух, она попыталась привести в порядок мысли. Женщина вновь присела на камень, потирая ушибленную ногу. Высшая волшебница, которую большинство знающих её называли Калиана вновь вернулась к минувшим событиям…
 
Бум... На мантии священника возникло белое пятно. Он посмотрел на него с легким удивлением, а затем перевел взгляд на удалившуюся далеко вперед волшебницу.
- Задумался? – игриво произнесла Калиана, готовя очередной «снаряд».
- Что это было Клар? – спросил Кеталар в замешательстве.
- Как что – снежок, – волшебница повторила бросок, который вновь поразил епископа, не  успевшего отпрянуть. Окрыленная удачей она развернулась и, вскрикнув – Догоняй! - побежала вглубь пещеры.
Священник, недолго думая, бросился вслед за чародейкой, подхватив на ходу горсть снега и лепя из неё комок. Однако его бросок не был столь удачным, что вызвало смешок  волшебницы. Вскоре тоннель резко повернул направо, и пробежала еще несколько метров. Калиана быстро завернула в него, но, то, что она увидела, заставило её резко затормозить.
- Во имя четырех стихий, - прошептала она.
Кеталар догнал её и весело произнес:
- Попалась!
Он уже собирался бросить свой снежок, но остановился, тоже осознав, что тут не ладно. Потрясение быстро заставило забыть его о холоде и об усталости от бега.
- О Господи, не может быть, - произнес епископ.
- Я бежала туда, куда тянется след от магии, - грустно произнесла чародейка, - он начал усиливаться. Я была готова поклясться, что мы скоро найдем мальчика!
Священник медленно поравнялся с чародейкой  и перевел взгляд на заваленный проход. Глыбы льда и булыжников непроницаемой стеной отделили их от того, кого они искали. Завал находился в нескольких десятков футов от поворота.
Чародейка сосредоточилась на своем традиционном огненном заклинании и, произнеся его, обратила посох вперед по направлению к завалу. В ту сторону полетел огненный шар, коридор тут же наполнился паром от плавящихся льдин. Когда он немного рассеялся, двое посмотрели вперед. Результат, мягко говоря, не оправдал их ожидания. В преграде появилась брешь, но она по-прежнему стояла непоколебимо. Слишком большой была толща льда. Женщина печально вздохнула.
Священник положил ей руку на плечо и спросил:
- Ты не можешь перенести нас через этот завал с помощью своей магии?
- Каким образом? – отозвалась Калиана, - Я же там никогда не была. Кто знает, где мы можем оказаться. Может нас вообще разорвет на куски при этом перемещении, если мы окажемся в том месте, где присутствует какой–либо еще материальный объект.
На некоторое время повисло молчание, которое прервал Кеталар:
- Не отчаивайся, Клар, мы обязательно найдем другой путь.
- Да но может быть уже поздно, - ответила волшебница, - сколько ребенок может продержаться в этой  пещере?  Может он вообще оказался под завалом. А след, он ведь не будет висеть здесь вечно.
Калиана резко мотнула головой в ту и другую сторону, затем махнула рукой и произнесла:
- Ах, ладно, чего торчать тут, пойдем уже.
Она собралась уже двигаться в обратном направлении, но священник остановил  её.
- Постой! Там что - то есть.
Он указал пальцем в ту сторону, куда ударил огненный шар. Оказалось, он частично оплавил не только стену, но и пол пещеры.
- Где? - недовольно спросила чародейка, однако повернула голову в указанном направлении.
А под толщей льда виднелась какая-то смутная фигура. Епископ и чародейка подошли к завалу.
- Не может быть, - прошептал Кеталар получше рассмотрев фигуру, - Этот несчастный, должно быть, умер здесь от холода и оказался навечно в этой ледяной могиле.
Действительно фигура принадлежала человеческому существу или, по крайней мере, была очень на неё похожа. Сердце Кеталара наполнилось жалостью к этому неизвестному. Он встал на колени и начал шептать короткую заупокойную молитву.  Пока Кеталар совершал этот небольшой ритуал, у чародейки появилась идея, еще не оформленная окончательно. Но что–то говорило ей, что неспроста они нашли этого замороженного во льду. Когда он закончил Калиана, перехватила посох и замахнулась, собираясь использовать его как лом. Она сказала:
- Кет, помоги мне достать его.
- Клар о чем ты думаешь? – возмутился епископ, поднимаясь на ноги - Да будь у нас больше времени, мы бы непременно достали его и похоронили в более подобающем месте. Но сейчас нарушать его покой было бы кощунственно.
- Ну, пожалуйста, помоги мне, - попросила чародейка, посмотрев другу прямо в глаза, - что-то подсказывает мне, что он нам чем–то может помочь.
- Интересно, какой помощи ты ждешь от покойника? – так же недовольно спросил епископ.
- Я знаю, что так надо, - не сдавалась чародейка,  - ну же, я не справлюсь одна.
- Ладно, будь, по-твоему, - произнес священник, снимая  с пояса булаву, - хоть я и не знаю, чего ты добиваешься. Только будь осторожна, тело не должно пострадать.
- Само собой, - довольным тоном произнесла Калиана, и нанесла первый удар по ледяной толще, после чего сказала – ты просто прелесть, Кет.
Священник готовый нанести свой первый удар остановился и произнес:
-  Спасибо.
Он посмотрел на спутницу, но так казалось, увлеклась работой. Он пожал плечами и тоже начал раскалывать лёд булавой. Некоторое время они молча доставали тело.  Спустя полчаса совместных усилий неизвестный человек, наконец, был извлечен из своей ледяной клетки. Лёд прекрасно сохранил тело от разложения, поэтому невозможно было понять как давно оно здесь. Это был мужчина средних лет, крепкий, явно привычный к долгим путешествиям. Одет он был тепло, при нем были две любопытные вещи, которые заставили Калиану победно улыбнуться – жезл, зажатый в руке с искусной резьбой , навершие колторого изображала голову орла. Кроме того у покойного была сумка чем то напоминающая ту что была у волшебницы. Скорее всего, при жизни этот мужчина был её коллегой.
Но первое на что епископ обратил внимание, аккуратно вытащив и положив тело на пол было выражение лица. Вопреки ожиданиям, лицо выражало ужас, а глаза оставались открытыми. Епископ плавно провел рукой, опуская веки, и проговорил:
- Нет, его убил не холод. А возможно, некто блуждающий ...
- Тсс, - тут же отозвалась Калиана и прижала палец к губам. Затем она указала в сторону, откуда они пришли. Теперь и Кеталар тоже это услышал. Звук начал удаляться. Однако никаких шагов никто из путешественников так и не услышал. Это было похоже на отдаленное чье–то дыхание. Однако ни звука шагов, ни скрипа снега слышно не было.
- Мы явно не одни здесь, - тихо произнесла чародейка, придвинувшись поближе к Кеталару, - Подстрахуй, я пойду, проверю кто там.
Епископ кивнул и тоже поднялся, перехватив булаву поудобнее, и ответил также тихо:
- Лучше вместе.
Чародейка пожала плечами и оба, стараясь создавать как можно меньше шума, проследовали до поворота. Первой выглянула женщина. Однако она не увидала ничего кроме того же белоснежного тоннеля. Он по-прежнему оставался безлюдным и безмолвным. Застыв так еще на пару минут, чародейка расслабилась и озадаченно проговорила:
- Наверное, всё–таки показалось.
- Возможно, - отозвался священник, - знаешь, я слышал про такое. Когда вокруг тебя висит тишина и звук твоих шагов и голоса являются единственными реальными, людям начинают мерещиться несуществующие шумы  и голоса.
- Будем надеяться, что так и есть, - отозвалась женщина, в последний раз глянув в тоннель, - Давай вернемся и осмотрим, наконец, неизвестного. Просто будем начеку.
- Так и сделаем, - кивнул священник.
Друзья повернули обратно и вновь вернулись к осмотру тела, точнее его вещей.
Первым делом Калиана провела рукой над жезлом, прошептав заклинание.
- Кажется, разряжен, - разочарованно  произнесла она и протянула руку к своей волшебной сумке. Она извлекла оттуда спальный мешок и попросила Кеталара:
- Расстели его на земле, пожалуйста.
- Зачем?  - удивился епископ, тем не менее, беря мешок в руки, - мы же не собирались устраивать привал.
Калиана закинула свою сумочку обратно на плечо, взяла в руки ту, что некогда принадлежала покойнику и пустилась в объяснения:
- Дело в том, что некий чародей Кассиус Леомунд, который  изобрел подобные сумки, был очень предусмотрителен. Мы ведь не видим, что положил другой человек в  неё. И соответственно, не можем подумать о том, что там находится, и значит, извлечь из сумки эти предметы тоже не можем. Таким образом, она становится лишь излишней ношей, красивой пустышкой. Памятуя об этом, вышеназванный мной маг предусмотрел комбинацию слов, которые позволяли бы вытряхнуть из неё всё содержимое разом. Что я и собираюсь сейчас проделать. Но высыпать всё это на пол было бы попросту неразумно.
Кеталар закончил стелить мешок и, повернув голову к чародейке, восхищенно произнес:
- Ты очень многое знаешь Клар. А я знаю одно, с тобой точно никогда не будет скучно.
- Благодарю, - тепло отозвалась чародейка, - я просто рассказываю то, что может пригодиться тебе в будущем, если ты и дальше будешь иметь дело с чародеями.
Она весело подмигнула другу и сказала:
- Запоминай формулу, ученик. Я произнесу её лишь один раз.
Кеталар также с улыбкой кивнул ей в ответ.
После чего женщина подошла к разложенному спальнику, перевернула его вверх тормашками и четко проговорила три слова на языке магии. Содержимое сумки, однако, слегка разочаровало её. Здесь были походные принадлежности: палатка, котелок, спальник, сменная одежда, огниво и запас еды на несколько дней. Кроме прочего, на пол вывалилось два флакона, одна закупоренная склянка, которая еще сохранила слабую магическую ауру. Никакой книги заклинаний, которую ожидала увидеть Калиана, среди вещей не наблюдалось. Но она слегка приободрилась, заметив футляр, в который странствующие маги обычно кладут свои записи. Вскоре обнаружилась и чернильница, наполовину пустая. А в футляре среди бумаг нашлось и перо.
Пока чародейка разворачивала футляр, Кеталар стал разбирать свалившееся на них богатство. С некоторым сомнением он посмотрел на покойника и всё же взял его запасную шубу, Священник решил, что она пригодиться ему больше чем  покойному, тем более что позже он собирался вернуть вещи его родным, если таковые найдутся. В куртке обнаружился один единственный внутренний карман. Просунув в него руку, священник с удивлением обнаружил, что тот не пустует. Он извлек на свет небольшой цветок необычного растения, по всей видимости, местный. Цветок был светло-синим с тоненькими желтыми линиями, рассекающими лепестки вдоль ровно пополам. «Этот цветок, словно маленький лучик солнца, небольшой островок тепла среди этого бесконечного льда. И он  очень подходит к её глазам» - подумалось вдруг священнику.
- Смотри, что я нашла Кет! – не удержалась от радостного возгласа Калиана.
А Кеталар быстро убрал цветок обратно в карман, решив сделать сюрприз немного позже.
- Я была права, видишь? Это же карта не очень четкая, но сгодится. Смотри это точно карта этих пещер. Вот здесь мы вошли, вон тот большой зал. А вот это еще более ценная находка – по всей видимости, это его дневник.
- Да точно, ты действительно была права, - произнёс священник, глядя на карту, - пожалуй, тебе надо чаще доверять своему чутью.
- Но без тебя я бы вообще не заметила тело, - подмигнула Калиана, - давай, же скорее изучим находки.
И друзья присели на спальник рядом, подвинув вещи погибшего чародея в сторону.
- Знаешь, Клар, - поговорил епископ проникновенно, - что-то мне это сильно напоминает начало нашего путешествия в пирамиду. Тогда я тоже, можно сказать, вслепую готов был идти навстречу неизвестности. Но внезапно появилась ты, и всё встало на места. И в конце темного тоннеля забрезжил слабый лучик света…
- Кет, сейчас не время -  оборвала его волшебница немного грубовато, - мальчик нас ждет. Давай уже посмотрим записи.
- Конечно, извини, - сказал епископ и стал изучать дневник вместе с Калианой. А он гласил следующее.

Второй день путешествия.
Сегодня поутру мне удалось лицезреть великолепную картину. Всё началось с того, что я собирался пополнить запасы воды у небольшого родничка, найденного мною накануне вечером. Вдруг, какой-то клёкот заставил меня насторожиться. Обернувшись в ту сторону, я увидел большую звериную фигуру в отдалении. Скрыв себя чарами невидимости, я стал аккуратно подбираться к ней. Картина которая открылась передо мной была потрясающа! Этот зверь был размером с хорошего тяжеловоза. Он ходил на четырех лапах, при этом  первые две были когтистыми как у хищной птицы, а задние  скорее больше были похожи на лапы какого–то хищного животного. При этом имел орлиную голову, с белоснежным оперением вокруг шеи и крылья вдоль тела. Большая же часть его оперения была коричневой, и лишь сзади у него был хвост с кисточкой на конце желтого цвета, да еще и основания задних лап тоже желтые. Животное чистило свои перья и не обращало на меня ровным счетом никакого внимания. И я, затаив дыхание, наблюдал за ним, пока он не расправил свои крылья и не воспарил в воздух.  
Мало кому удается лицезреть его полет и уж точно эти счастливчики не забудут никогда, то, что они увидели, как и я. Да, грифоны и правда великолепны! Жаль я не художник, надо  будет попросить Верда сделать рисунок, когда вернусь, но увы, с моих слов он не выйдет таким красочным и не сможет передать всего великолепия. Тем не менее, маленький подарочек это большая птичка всё же оставила мне. На месте её посадки я присмотрел себе перо, которым и веду сейчас свои записи.

Третий день путешествия.
Оказывается среди здешних пустошей можно найти жизнь в весьма необычных формах. Мое путешествие могло закончиться, так и не дойдя до логического завершения. Всему виной мое любопытство. Уже после привала, часу в третьем, на одном из холмов я увидел странный кустарник и решил рассмотреть его поближе. Точнее кустарником он показался мне только по началу. При приближении я услышал необычные щелчки и треск, исходившие от него. А также перед моим взглядом предстали отростки наподобие плюща, но значительно толще и длиннее, обвивавшие весь холм вокруг. Кустарник был на самом деле большим цветком со стеблем лишь вполовину тоньше женской талии. Цветок–Трещотка, как я его окрестил, стоял закрытым. Его бутон напоминал тюльпан, но только желтовато-зеленого цвета. Отростки покрывали достаточно красивые цветки значительно меньшего размера, светло-синего цвета с тоненькими желтыми линиями, рассекающими лепестки вдоль ровно пополам. Я имел неосторожность приблизиться к этому растению и сорвать один из них. На свое счастье, я решил использовать для этого левую руку.
Что тут началось! Лоза обвила мою руку и обе ноги и поволокла к главному цветку. От неожиданности и страха, я даже не успел вытащить жезл из-за пояса. А тем временем «тюльпан» раскрылся мне на встречу и стал зиять подобно акульей пасти, тремя рядами острых как кинжал зубов! Так вот что это был за треск – он просто точил своё оружие. Однако, у меня хватило мужества сосредоточится и выпустить в него огненный луч. Растение – монстр было ранено, но от этого только  еще больше разозлилось и удвоило свои усилия. Он развернул меня по направлению к себе и раскрыл свою пасть во всю ширь. Свет словно померк для меня в тот миг, я почувствовал, как в мою руку вонзаются сотни клыков. Но я смог повторить заклинание свободной рукой, направив заряд прямо в зияющее чрево хищника. Использовать огонь на столь коротком расстоянии опасно, но у меня не было другого выбора! И заклинание подействовало. Правда, тогда, я не сразу поверил, что остался жив. И некоторое время  неподвижно застыл на месте. После чего я с трудом извлек окровавленную руку из его пасти и перевязал её как мог. Большое счастье, что я её вообще не лишился!  Придя в себя окончательно, я для верности порезал большой цветок ножом на несколько частей, развел костер и сжег его. Больше сегодня я никуда не хочу идти.

На страницу лег припрятанный до поры подарочек.
- Что это? – удивилась волшебница.
- Это тебе Клар, - со смущенной улыбкой произнес епископ, - Мне казалось, тебе он понравится. Путешественник сохранил цветок того растения, но он уже не понадобится ему.
-  Спасибо тебе, Кет, я, правда, тронута - сказала Калиана и чмокнула священника в щеку, затем повернулась к странице и достаточно сухо проговорила, – Давай продолжим, кажется, наконец, мы добрались до чего-то полезного.
- Хорошо, - пробормотал Кеталар, приходя в себя. Он бы несколько растерян и подумал про себя, что, наверное, никогда не привыкнет к резким сменам настроения волшебницы.

Пятый день путешествия.
Цель моего странствия почти достигнута! Наконец, я нашел её после почти недельных скитаний. Ледяная пещера – не миф! Она точно, такая как описывает её почтенный Фемистокл в своем труде. Вся покрытая снегом и льдом,  который не тает даже летом. Бесконечны её тоннели и безмолвны как сама смерть. Не единого следа  - ни человечьего, ни птичьего, ни звериного. Казалось, она совсем мертва. Трудно передать,  что я почувствовал, сделав первый шаг и тут же убрав ногу, чтобы рассмотреть свой след на снегу. Так кузнец делает первый удар молота, готовясь придать форму своему, раскаленному докрасна железному творению. Так художник окунает кисть в краски  и смотрит на еще девственно чистый холст, готовясь написать свою лучшую картину. Да что тут говорить, надо самому увидеть это. Когда Джейк подрастет, обязательно возьму его с собой, чтобы он тоже мог прикоснуться к вечности, к этой ожившей легенде.
Я нашел её уже ближе к вечеру и потому смог исследовать лишь небольшую часть, недалеко от входа и все аккуратно перенёс на заготовленный для этой цели листок. Завтра я изучу все более подробно, а сейчас меня ждет похлебка и сон. Скорее бы наступило завтра!
холод царящий здесь, кажется способин заморозить не только тело, но и душу

- Ну что же, впечатляет – произнесла волшебница, - однако, теперь я вижу, что шансов на спасение мальчика всё меньше.
Епископ непонимающе посмотрел на неё.
- Раз здесь замерз даже зрелый мужчина, да еще и маг, то каковы шансы у ребёнка? – пояснила Калиана.
- Мы всё равно должны попытаться найти его, - отозвался Кеталар, - покажи, пожалуйста, карту еще раз.
Чародейка развернула карту и принялась вслух комментировать свои открытия:
- Вот, мы сейчас здесь. Этого завала на карте нет. Погоди, этот тоннель не единственный путь вперед, точно! Нам придется  сделать большой круг, чтобы обойти его, вот тут. Шанс что такой же обвал случился и там крайне невелик.
- Отлично, давай продолжим путь, - произнес обрадованный священник, вставая на ноги.
- Кет, помоги мне подняться, пожалуйста.
Епископ подал женщине руку, и та встала, опираясь на неё.
Двое продолжили путь, по карте, им удалось пройти без происшествий примерно полчаса. Холод, действительно, становился всё сильнее. Та и не привыкнув к столь резкой смене климата чародейка куталась в шубу. Вдруг она почувствовала как её обвила надежная дружеская рука.
- Вот, так теплее, - произнес Кеталар.
Чародейка благодарно кивнула.
Затем им на пути встречаются ледяные демоны–газетти, а также успешно маскировавшиеся под сугробы снежные люди. Несмотря на численный противника, перевес священнику и чародейке удается одержать победу. Они блуждают еще некоторое время по пещере, спускаются на нижний уровень и там, наконец, находят мальчика. Оказывается, он мирно спит, по какой-то причини холод не причиняет ему никакого вреда. Но в этот миг слышится громкая поступь дальше по коридору и на их нападает ледяной титан, сопровождаемый газетти. Чтобы не тратить больше сил чародейка решает перенести всех в безопасное место. Однако заклинание телепортации переносит в нужное место только одного священника. Женщину и ребенка оно выкидывает к берегу моря.

Вернувшись в Рашель, Кеталар стал искать способ, чтобы связаться со жрецами. Тут ему на помощь приходит его старый друг Доменик, которому удалось добиться аудиенции у отца Зедда, благодаря покровительству Винсента. Узнав о делах последнего, Зедд принимает решение лишить его дворянства. Но это идет ему на пользу, поскольку теперь больше нет никаких препятствий между ним и Дженни, и он может теперь официально назвать её своей женой. Доменик же узнал о назревающем кризисе. Кеталар и Доменик погружаются во внутренние интриги храма. Постепенно они приходятк выводу, что во главе заговора стоит кто-то из самых высших лиц жречества. Кроме того стало известно, что по ночам в храм привозят людей, вести о судьбе которых обрываются где-то в районе нижних этажей. Доменик и Кеталар просят аудиенции у настоятельницы, и, встретившись с ней, узнают, что та еще совсем ребёнок и не обладает никакой властью в храме. Одновременно с этим Кеталар узнает от жрецов много нового о вере в Фрейю. Но главное, его поражает больше всего то, что богине не только не препятствует бракам своих служителей, но и всячески поощряет их.
В это время чародейка вынуждена, нянчится с необычным мальчиком, у которого застрял в руке камень. Вновь воспользоваться телепортацией, чтобы добраться до Рашеля она не решается. Женщина предвидит, что последствия могут быть ровно такими же, как при попытке сотворения заклинания в ледяной пещере. Однако ей удается узнать, что они находятся недалеко от Вейнса – второго по величине города Альфрунца. Оказывается, в стране ещё остались дирежабли, несмотря на то что республика Шварцвальд официально прекратила их вывозить за границу. Эти несколько дирежаблей используются для пассажирских перевозок. Вот как раз на одном из них и совершают перелет женщина с ребенком. По пути она постепенно проникается симпатией к чужому ребенку. Тот тронутый её заботой даже поведал ей свою маленькую тайну. Оказывается, они были очень дружны с одной девочкой, гуляли и играли вместе. Но однажды пришли жрецы Фрейи и забрали девочку в храм. С тех пор мальчик недолюбливает их. Это также одна из причин его нелюбви к отцу, который находится в дружеских отношениях со жрецом Зеддом. Калиана сдает ребенка на попечение жрецов Фрейи, так как тот пока не выражает желание вернуться домой. Когда волшебница дает о себе знать, их радость от встречи с Кеталаром не знает границ. Она также узнает от друзей новости и решает вмешаться в происходящее. Волшебница сообщает, что собирается перенстись в Геффен буквально на полдня, а затем вернуться обратно.
По прибытии в родной город Калиана, забегает домой, сказать служанке, что с ней всё в порядке, а затем направляется в родную гильдию. Она ищет там Даниэля, потому как ей нужен некий предмет который может изготавливать только он. Это особые кольца телепатии, одно из которых является передатчиком, а другое приемником. Таким образом, они могут использоваться в качестве подслушивающего устройства. Она после некоторого ожидания находит мага у себя в кабинете. Выслушав чародейку, Даниэль предлагает ей сделку. Он даст ей кольца, но в замен она должна позаботится о том, чтобы жрец Фрейи по имени Моррис отправился на встречу к своей богине. Причем, независимо от того, стоит ли он действительно за заговором в храме или нет. Чародейка возмущенна таким условием и требует объяснить причины. Даниэль отмалчивается и говорит, что на то у него есть свои мотивы. А поскольку особого выбора у неё нет, чародейка соглашается на его условия.
По прибытии в Рашель она узнает, что мальчик пропал вновь, ведь у  заговорщиков повсюду свои глаза и уши. Поскольку, чародейка чувствует, что времени нет, а Кеталара, она просит Доменика отнести кольцо-приемник совету жрецов Фрейи. Тот после некоторых препирательств соглашается выполнить её просьбу. После того как он выполняет обещание, он сталкивается с священником в коридоре и рассказывает, что Калиана побежала догонять похитителей мальчика. Кеталар тут же бросается ей в догонку. В этот же вечер в храме обнаруживается пропажа драгоценностей, принадлежащих храму. С тех пор Доменика больше никто не видел.

Don’t try to convince me with messages from God
You accuse us of sins committed by yourselves
It’s easy to condemn without looking in the mirror
Behind the scenes opens reality.
(c)Epica “Cry for moon”

В глазах Кеталара уже рябило от красного цвета. Он был разлит повсюду в огромном зале. Красные ковровые дорожки, ярко–красный огонь, призванный заклинаниями Калианы и наконец, тёмно – красная кровь на белоснежных одеждах сектантов. И среди мёртвых людей, разрушенных колон и опрокинутых статуй, в самом конце коридора развивалась небесно – голубая мантия парящей в воздухе чародейки. В приступе ярости Калиана устремилась вперёд на «крыльях» магии, не слыша отчаянных призывов, пытающегося остановить её священника. В тот момент перед глазами чародейки стояла лишь одна картина – схваченный людьми в масках Фоб, рыдающий в голос и зовущий мать.
Кеталар испытывал смешанные и противоречивые чувства. Он ужасался увиденному в зале и сожалел о погибших. Но одновременно с тем переживал, как бы ничего не случилось с чародейкой. И в тоже время в глубине души он восхищался женщиной, которая была способна так искренне переживать за чужого ребёнка. Калиана остановилась не далеко от дверей, за которой скрылись похитители. Ей пришлось спуститься ближе к полу, поскольку те были высотой не больше пары метров. Кеталар был еще далеко, но нёсся со всей возможной скоростью. «Зачем я бегу? Остановить? Помочь?»  - мелькало у него в мыслях. Калиана тем временем обратила на дверь удар огненных сфер, всех десяти – максимум того, что могла выпустить за один раз. В результате в двери образовалось крупное отверстие. Сквозь него она увидела фигуры двоих в масках с малышом между ними. Чародейка уже хотела ударить по ним, но в последний момент остановилась, боясь задеть Фоба. И тут на неё подействовало чьё – то чужое заклинание. Посмотрев в сторону обидчика, она попыталась ответить ему, но с ужасом замерла, поняв, что её рот не произносит не единого звука. И тогда Калиана со всей  силы треснула по двери посохом, после чего те раскрылись.
Картина открывшегося перед чародейкой зала, была неуловимо знакома ей. Складывалась такое ощущение, что она видела раньше уже этот зеленоватый свет, льющийся снизу из бассейна, эти железные пластины, из которых состояли переходы между платформами. В центре всего стояла фигура в белых одеждах и с золотыми вышивками поперёк одежд. Так же как и у всех остальных, лицо главы секты было закрыто маской. Глаза женщины и жреца ненавидящими взглядами сверлили друг друга. Он громко произнёс:
- Придержи свои заклинания, еретичка! Ты и так уже запятнала себя кровью десятков моих братьев.
Тем временем Кеталар подбежал достаточно близко, чтобы слышать жреца. «Сейчас Клар испепелит его на месте» - пронеслось у него в мыслях. Но он удивился, когда этого не произошло. Взглянув на чародейку, он увидел её отчаянный молящий взгляд. Женщина указала пальцем на свой рот под платком, после чего замотала головой и указала на противника.
«Молитва безмолвия! – со страхом подумал Кеталар – значит сила Фрейи всё еще с ним, но почему?!» После секундного молчания он сокрушенно замотал головой и произнёс: «Не могу». Обиженный и сожалеющий взгляд был ему ответом. Но чародейка всё же вспомнила про другой магический предмет и активировала его почти незаметным движением пальцев руки. Тем временем глава секты приставил к мальчику кривой кинжал:
- Нет, не делай этого! – отчаянно закричал священник, - он же ребёнок, как ты можешь. Мы сдаемся!
- Не буду, - пообещал жрец Фрейи и скомандовал, - опустите оружие на землю вытяните руки вперед.
На секунду переглянувшись с Кеталаром, женщина выполнила требование и опустила свой посох. Её обступили фигуры в белых масках и, связав руки, потащили ближе к центру зала.
- Теперь ты, жрец неведомого мне бога! – продолжал распоряжаться глава секты и Кеталар подчинился, его глаза метались между женщиной и ребёнком. Потом он взглянул на противника и произнёс:
- Чего ты всем этим добиваешься? Что если о твоих действиях узнают другие жрецы?
- Теперь уже не узнают, - отвечал высший жрец, - впрочем, вам я могу кое – что интересное рассказать.. напоследок! В конце концов, осуждённые имеют право знать, за что их казнят.
«И где я видел, что- то подобное, - вдруг подумал Кеталар, - а да, кажется в том сне в пирамиде. Он к несчастью начал сбываться». Пока он  говорил их вывели на одну из платформ неподалёку от центральной, где и был жрец с мальчиком и еще парой масок.
- Итак, слушайте, - проговорил глава секты, всё еще держа  нож недалеко от мальчика, - Именно с вашей помощью самые верные братья стали обладателями последнего ключа, который запечатывает энергию сердца Имира! – объявил он торжественно. Присутствующие люди в масках поддержали его одобрительным гулом.
- Сердца Имира? – удивился Кеталар. Он вспомнил о том, что слышал когда – то нечто подобное.
- Да, вижу, ты этого не знаешь. Все осколки его, найденные на нашей территории, были заботливо свезены и заперты за пять печатей под этим храмом, - вещал жрец, - Мне было доверено охранять один из камней и его печать. Поначалу я даже не догадывался о его предназначении. Но благодаря моим верным помощникам – он обвёл стоящих рядом с ним взглядом, - а также долгим часам в храмовой библиотеке, я смог по крупицам собрать многие сведения об этой реликвии. И наконец, по воле милосердной Богини мы смогли постигнуть его секрет.
- Нет, - прошептал епископ, - не может быть, чтобы богиня покровительствовала ему.
- Но это так, - почти весело ответил его оппонент, продемонстрировав острый слух - моя вера тверда, как и моих братьев. И она поможет нам преодолеть те трудности, с которыми столкнулась наша страна в последнее время.
- Трудности? – вновь удивился Кеталар.
- Простим ему незнание, братья, - обратился глава секты к собравшимся, а затем снова взглянул на епископа и чародейку, - Сейчас для нашей страны наступают действительно тяжелые времена. И народ Альфрунца как никогда нуждается в надёжной защите. Я собрал группу верных единомышленников, которые помогли мне достать ключи. Старый хитрец Зедд пытался спрятать последний камень, отдав его доверенному лицу – аристократу по имени Винсент. Что было дальше вы и без меня знаете.
- А что подумает Жреческий Совет и Верховная Жрица? – не сдавался Кеталар.
- Верховная Жрица еще ребёнок, не старше этого мальчика, - ответил жрец.
- Что?! – в который раз за этот день удивился Кеталар, а Калиана тоже с недоумением воззрилась на жреца Фрейи.
- Понимаете ли, у нас в соответствии с давними канонами принято, чтобы Настоятельницей становилась та девушка или в данном случае девочка, которую Совет сочтет больше других похожей на Богиню. Эта схожесть считается признаком избранности, а также того, что Фрейя даровала ей свою мудрость, - пояснил жрец. – С приходом новой жрицы, которая волей случая оказалась не совершеннолетней, появляется пост первого Советника. На нём жрец  будет принимать решения за Настоятельницу, пока та не обучится и не достигнет двадцати лет.
Система наследования духовного и светского престола поразила священника с чародейкой. Калиана начинала догадываться, к чему пытается подвести их жрец Фрейи. Тот помолчал и продолжил с горестной ноткой в голосе, в котором Кеталар не без труда уловил нотки наигранности:
- Не так давно всеми нами любимая Верховная Жрица Софья отправилась в обитель Богини, - жрец молитвенно сложил руки и замолчал на некоторое время. Затем продолжил:
- Собравшись, Совет избрал новую Жрицу, но после этого принял другое более значительное решение. В результате него границы нашей страны впервые были открыты. И это было нашей большой ошибкой. Если с Рун Мидгардом удалось наладить добрососедские отношения, то Шварцвальд оказался не таким дружелюбным. Теперь у наших границ собираются их войска.
Это было настоящим потрясением. Вот уже около двухсот лет не было ни одной серьёзной войны на территории континента. Последняя из них прокатилась в те времена, когда в руинах Гластхейма поднялся Тёмный Лорд. Он поднял армии диких народов – гоблинов, орков и прочих, добавил к ним неживых и повёл её на Рун Мидгард. К счастью, он был вовремя остановлен Шестью Героями, памятники которым до сих пор по праву занимали центральное место на главной площади Пронтеры. До жителей Рун Мидгарда доходили слухи о быстро растущей мощи относительно молодой республики. Всемирно известная Академия Мудрецов располагалась в столице Юно, гениальное изобретение воздушного аппарата – дирижабля - приписывалось величайшим умам Академии. Самые крупные добычи металла велись в шахтах промышленного города республики Эйнбехе. А соседний Эйнброх выпускал оружие, равному которому не было во всём мире. Эти и многие другие достижения сделали Шварцвальд крупной мировой державой. Но и Кеталар и Калиана слабо могли представить себе республику в роли агрессора.
- Теперь вы понимаете, - продолжал глава секты, - что в столь тяжелые времена, мы как никогда нуждаемся в силе, способной защитить нас. Поэтому когда Совет узнает о моих достижениях, они примут единственное правильное решение и передадут мне жезл Верховного Советника, - последние его слова потонули в приветственном гуле. Когда он стих, Кеталар спросил:
- А как ты объяснишь им свою секту, своё обращение с ребёнком и то, что ты собираешься сделать с нами, наконец?
- О, они поймут, они поверят что любовь – это награда, которую надо заслужить. За неё надо бороться, пусть даже с оружием в руках, пусть даже проливая кровь. Ибо, что такое любовь без жертвы? Лишь иллюзия, красивое слово, за которое ничего не стоит, - ответил жрец, и снова перешёл на торжественный тон – В моём сердце Богиня и Альфрунц, всё ради них. Во имя веры, любви и справедливости все деяния мои. А вы будете казнены как те, кто желал разрушить нашу страну, покусился на наши святыни, очернил себя убийством братьев наших! – его голос почти перешел на крик и внезапно смолк.
«Ну, где же они? – лихорадочно думала Калиана, - этот отступник наговорил на себя уже больше чем достаточно».
- Да, может, я и не разбираюсь в тонкостях вашей веры, - достаточно мягко проговорил Кеталар, но с каждым новым словом, его голос становился всё твёрже, - может ты и прав в том, что любовь надо заслужить и за неё стоит бороться. Но одно я знаю точно – ни одно действительно доброе божество не заставит своих последователей обижать невинного ребёнка. То, что ты задумал, это твоя собственная воля!  Ты обманываешь себя и других! - громко проговорил Кеталар, - ты лишь воспользовался благоприятными обстоятельствами, чтобы присвоить власть!
В продолжении его речи Калиана не могла отрывать взгляда от друга. Сейчас перед ней вновь предстал тот Кеталар, которого она полюбила. Он был смел и решителен, твёрд, но вместе с тем мягок, милосерден и сострадателен одновременно. В этот момент чародейка решила про себя окончательно, что останется с ним до конца, чтобы не случилось.
- Замолчи, еретик! Милосердная Богиня со мной! – прокричал жрец Фрейи, - не отягощай свою душу, пытаясь бросить тень на наши свершения. Тебе скоро предстоит предстать перед судом, но не земным, а божьим. Но твою душу еще можно спасти в отличие от богомерзкой чародейки, которую, несомненно, ждёт Нилфхейм.
Калиана гневно сверлила оппонента взглядом, а Кеталар не сдержал себя:
- Не смей так говорить! Что ты можешь о ней знать?
Он поймал на себе благодарный взгляд Калианы.
- А ты жрец, что знаешь такого, за что её можно было бы простить? – с небольшим ехидством спросил глава секты и был поддержан своими почитателями, - Молись напоследок, потом я извлеку камень. А затем вы умрёте.
Кеталар знал ответ на его вопрос, но не стал говорить. Конечно, куда было этому слепцу понять Клариссию. «Она должна жить, во чтобы то не стало, - подумал Кеталар, - еще не поздно, одна последняя попытка еще есть. И Клар, наверняка, её использует». Подумав так, он сказал:
- Верни голос чародейке, я за неё ручаюсь, она ничего не сделает пока у тебя малыш. Неужто, ты откажешь ей в праве на последнюю молитву?
- Сомневаюсь, что эта безбожница будет молиться, - ответил жрец, - однако вряд ли она что наколдует с завязанными руками.
«Ты молодец, Кет, – думала она, - Ты скоро увидишь, что я тоже кое–чему научилась у тебя за это время. И даже если Совет не успеет, даже если это будет последним, что ты сможешь увидеть на этом свете, всё равно я сделаю это ради тебя и ребёнка. А там, кто знает, может время выигранного мной окажется достаточно». Калиана решилась и произнесла:
- Я буду молиться - сказала волшебница всем на удивление - я хочу обратиться к Фрейе.
- Да будет так, – объявил глава секты.
Кеталар бросил взгляд на ребёнка. Опускаясь на колени, он подумал, сколько всего выпало этому маленькому человеку. Сейчас Фоб еле слышно со всхлипами звал мать, его - священника, Калиану, и отца, молил кого–нибудь помочь. Отступник мог в любой момент лишить жизни ребёнка, поэтому Кеталар и Калиана не предпринимали никаких действий к спасению. Малейшая враждебность могла слишком дорого обойтись. Кеталар повернулся к возлюбленной с молящим взглядом и прошептал:
- Клар, перемешайся, не думай о нас, тут ты ничем не поможешь, - и замер, поймав её взгляд. Священник понял, что всякая надежда на то, что его послушает колдунья, напрасна.
- Ты сам знаешь, что я не стану делать этого, Кет, - грустно проговорила она, - без тебя в моей жизни не будет смысла.
Священник почувствовал, что она улыбается. На несколько мгновений он  забыл, где находится и что вот – вот он проститься с этим светом. Ему стало тепло и спокойно при взгляде этих бездонных грустных глаз цвета морской волны.
- Снимите с неё платок, - голос жреца вернул двоих с небес на землю, впрочем, долго ли им осталось ходить по ней, – не подобает произносить последнюю молитву, скрывая лицо.
«Не надейся, сволочь, я не выдам себя – думала чародейка, - ты увидишь на моём лице только скорбь и отчаяние, а не злость. Я смогу! Иначе я буду раскрыта, и шанса на спасение не будет вовсе». С этими мыслями она посмотрела на ребёнка и представила, как должно быть больно сейчас Фобу. Он потерял родителей, как ему казалось. А тётя и дядя, которым он доверял, обманули его. Не смогли ему помочь, оставили этим страшным маскам. На глаза чародейки навернулись слёзы – так живо она представила мысли ребёнка. А Кеталар тем временем почти погрузился в пучину отчаяния: «Каким же глупцом я был всё это время, - думал он, - Почему я понял всё только теперь. Я не смог увидеть самое дорогое сокровище, дарованное мне Господом. Отвернулся от неё, беспокоясь только за себя. Но теперь уже поздно о чем, то сожалеть».
- Клар, прости меня за всё, - тихо вымолвил он.
Но чародейка уже начала свою молитву и лишь слегка вздрогнула при его словах.
- О Фрейя, - говорила она, - я обращаюсь к тебе в эти последние мгновения своей жизни. Знаю, я совершила много ужасных вещей и не заслуживаю прощение. Но ты, о Богиня, показала мне, что есть настоящая любовь и прошу я тебя не о себе, несчастной грешнице. Лишь о невинном дитя позаботься, госпожа. Избавь Фоба от страданий телесных и пошли ему благословенное забвение, дабы забыл он ужасные вещи, произошедшие с ним сегодня. Исцели его сердце от ран, о Богиня Любви. Пусть чадо вернётся в отчий дом и проживёт с отцом и матерью долгую и счастливую жизнь. Храни его от всех бед и напастей, о Богиня. Молю тебя, госпожа! Не откажи в этой малости!
На последних словах слёзы чародейки капали уже на её одежды. Кеталар зачарованно слушал голос возлюбленной, забыв о собственной молитве.
И в этот момент послышался топот нескольких десятков ног и крики стражей оставшихся за дверью. Сектанты начали приходить в себя и извлекать оружие из-под одежд. А глава секты отчаянно подумал: «Неужели, нас нашли?! Я должен взять камень, во что бы то ни стало». И, занеся кинжал над рукой мальчика, внезапно застыл в изумленни. Дело в том, что между ним и ребёнком встала жрица Нирен, не пойми, откуда появившаяся, и заглянула ему прямо в глаза. Сожаление, укор и неотвратимость расплаты увидел он в этих глазах принадлежавших женщине намного–намного старшей, чем выглядела она. Рука предателя окаменела, и сам он медленно начинал становиться камнем. Но в последний миг он простер свободную руку в сторону зеленого камня и метнул в него другой ритуальный кинжал. Кристал прнзила маленькая трещина, которая начала быстро разростаться. Изойдя диким хохотом, он начал обращаться в камень.
Калиана, очнулась и, увидев, что её руки больше не связывают путы, прошептала заклинание телепортации. Обняв Кеталара, волшебница перенесла его за ряды воинов Совета – именно они пришли на помощь. Тот, казалось, ничего не видел вокруг и лишь зачарованно смотрел на Нирен. И то, что он увидел, осталось в памяти священника на всю жизнь. Нирен на руках с мирно спящем Фобом медленно исчезала в нежно – розовом свечении. От жрицы исходила такая теплота и забота, что все страхи и сомнения меркли перед ней. Теперь Кеталар вспомнил, чьё лицо напоминали ему лица статуй Богини. Скрыв его широкими очками, а также возрастом и внешностью своей аватары, Нирен, а точнее Фрейя ввела всех в заблуждение. Но теперь перед ними стояла та самая юная красивая девушка, которую изображали статуи. Она незаметной тенью всё время была рядом с ними, направляла, подсказывала, советовала, но только теперь вмешалась сама.
- Кет еще ничего не закончилось, позвала его Калиана – с камнем твориться что-то странное. Если так будет продолжаться, то мы тут же последуем за Моррисом!
- Но что нам делать? Никакая магия или молитва не способны восстановить повреждения так быстро.
- Есть один способ, - сказала волшебница, подумав, - у этого камня, как и у любой другой магической вещи, есть астральная проекция. Если мы исправим ей, то разрушение в материальном мире прекратится само собой. Ты пойдешь со мной?
- Куда, в астрал? – изумился Кеталар.
- Именно, - произнесла чародейка, с лёгкой ухмылкой, - однажды я уже была там во время экзамена на мага, думаю, теперь я сама могу открыть туда путь. Ну, так что?
Священник заглянул в её глаа и задержал взгляд на несколько мгновений.
- Хорошо, пойдем, я тебе верю, - сказал он протянув руку.
- это самое главное, - с улыбкой отозвалась Калиана, - а теперь дай мне сосредоточится.
Держась за руки священник и чародейка перешли порог, за который дано заглянуть немногим. В астрале бушевала настоящая буря. Магические камни здесь светились двумя оттенками – мирным светло синим и агрессивным ядовито-зелёным. Эти оттенки боролись, пытаясь перекрыть друг друга, затмить чужое сияние. Кеталар поразился увиденному, потому что каким-то внутренним чутьем он ощутил силу, идущую от камней. Силу намного более древнюю, чем та, что исходила от чародейки и даже древнее, чем та, что священник чувствовал каждый раз в моменты единение со своим Богом.
- Что же это такое?- безмолвно вопросила Калиана, потому как здесь не было материи, и они не могли общаться нормальным образом.
- Кажется, я начинаю понимать,..- отозвался Кеталар, затем мысленно обратился к синему свечению, - ты слышишь меня, Создатель.
Свечение на миг стало ярче, епископ почувствовал на себя взгляд, он также понял, что нечто подобное чувствует сейчас и чародейка.
- Ему нужна сила, чтобы победить. Мы можем поделиться с ним.
- Хорошо, Клар, я готов передать ему частичку себя.
- Я тоже.
И оба мысленно потянулись к осколкам, в едином потоке передавая ему свою силу. И эта сила была подобно самому творению. В ней было всё - разрушение и созидание, мужское и женское, мягкость и твердость, потому как такими были сами обладатели этой силы. И не смотря на все различия, в этот миг они были единым целым. Вот почему тот, кого Кеталар назвал Создателем, почувствовал возможность и желание бороться с этой другой непонятной и пугающей сущностью. Вот почему светло-синий блеск постепенно стал набирать силу и постепенно поглотил всё вокруг. Он не раздражал, не слепил, просто мягко окутывал Кеталара и Калиану. И они в этот миг чувствовали то, что невозможно передать словами. Это было поистенне неземное блаженство, в этот момент священник отбросил все сомнения. Он понял, что они с чародейкой предназначены друг для друга, что он хочет, чтобы то единство что установилось между ними сейчас, никогда не прекращалось.  Потом их так же мягко потянуло назад в обычный мир и они очнулись посреди зала, где всё уже было закончено. Совет одержал победу, а монстры с масками постепенно становились вновь обычными людьми. Не все пережили обратное превращение, но большинство после этого вновь смогло восстановиться и вернуться к нормальной жизни.

Позже, когда всё закончилось, ребёнок был найден рядом со статуей Фреи, которая теперь стояла на своём месте. Он всё еще спал, а камень лежал рядом с ним, а не торчал из его руки, как до этого. Остановившись возле статуи, чародейка произнесла: «Тебя не зря называют Владычицей Грёз, госпожа. Прими моё почтение, и благодарность за твою изобретательность и за то, что позаботилась о малыше».  Кеталар тоже мысленно поблагодарил Богиню, взял на руки Фоба и перенёс в кабинет Зедда, который ждал чародейку и священника у себя. Они сидели на диване и тихо переговаривались, чтобы не потревожить сон малыша.
- …таким образом, я поняла, что в храме что–то странное происходит, - рассказывала Калиана, - я попросила своего знакомого дать мне вот это чудесное колечко.
Она вытянула свою руку и продемонстрировала украшение. В кольцо был вставлен прозрачный камень, который переливался на свету всеми цветами радуги. Мужчины залюбовались украшением. Камень, казалось, скрывал внутри бесконечность, несмотря на его малые размеры.
- Второе же я попросила отнести кому – нибудь из членов совета. Дело в том, что камешек, который вы видите, сделан из хрусталя – материала, используемого при создании средств общения на растоянии нашей гильдией.
- Хрустальных шаров? – спросил Кеталар.
- Да именно их, - ответила Калиана, - но как вы наверно уже убедились, он способен передавать только голос, а не изображение. Затем я также попросила помощи Доминика – он должен был пробраться в храм и передать вам шар, через который можно было бы слышать.
- Да, брат Клаес, позвал нас к себе. Мы явились, как только смогли и слышали часть вашего разговора,– ответил Зедд.
- И как всегда, ты умолчала, о том, что подготовила прикрытие, - с лёгким упрёком произнёс Кеталар.
- Да, дорогой друг, - ласковым голосом ответила чародейка, - потому что я знаю тебя слишком хорошо. Ты тоже должен был до поры до времени думать, что мы попали в ловушку без надежды на помощь. Иначе ты мог выдать нас, Кет. Прости, но притворяться у тебя всегда получалось плохо. А так Морис рассказал нам почти всё, будучи уверенным, что мы обречены.
Кеталар улыбнулся чародейке, но ничего не сказал. А лицо Зедда помрачнело, он проговорил:
- Морис оказался предателем, жаждущим власти. Его не тронули даже слёзы ребёнка. Сердце его было подобно камню, он совсем разучился слушать его голос. Возможно поэтому Нирен превратила его самого в камень в наказание. Да и еще, я сомневаюсь теперь, действительно ли Мать Софья умерла от сердечного приступа, - жрец помолчал немного и продолжил, - Но в чем-то он был прав. Над нашей страной действительно нависла великая угроза. Она исходит от Шварцвальда. Скоро к нам прибудут их послы, и я хотел бы, чтобы и Вы и Калиана присутствовали при этом. Ведь кажется Шварцвальд и вам стал недружелюбен.
- Про это я пока ничего не знаю, - слегка смутился Кеталар, - надо будет поговорить с наставником.
Клирик Фрейи вздохнул:
- Может и правда сердце Имира станет нашей последней защитой.
- Кстати, отец Зедд, - обратилась к старику колдунья, - а что по вашему такое - Сердце Имира?
- О, это великое искушение. Совет давно сошелся на том, что Создатель этого мира пожертвовал собой, чтобы защитить своё творение от сил Хаоса. Осколки его сердца были рассыпаны по всему миру. Они обладают чудесным свойствами. Каждая его частица заключает в себе силу. Но, как известно, любую силу можно использовать не только во благо, но и в корыстных и эгоистичных целях. Вот почему все осколки, из найденных жрецами в давние времена, были свезены в Храм и заключены под его основанием. А пять самых маленьких стали ключами, что запирали к нему вход, - отец Зедд вздохнул и продолжил, - Кто же мог знать, что даже среди благочестивых братьев найдётся такой, что поддастся искушению и возжелает этого могущества.
- Похоже, что так и было, - задумчиво произнёс Кеталар, - по крайней мере, ощущение от той безграничной изначальной силы, могло исходить только от кого-то очень могущественного.
Все присутствующие помолчали, погружаясь в свои мысли. «Возможно, теперь я догадываюсь, зачем нужны Башни Хранителей, - думала Калиана, - Может быть под ними тоже заключены эти самые осколки. В таком случае наш Орден поступил еще более мудро, не дав собрать в одном месте огромную силу, а наоборот рассеяв её по всей стране».
- Кстати, отец Зедд, я хотел с вами кое–что обсудить лично, – нарушил молчание епископ, - Надеюсь, Вас не затруднит уделить мне еще несколько минут после нашего разговора.
- Нет, конечно, не затруднит, - ответил Зедд, - наоборот я буду рад переговорить с единомышленником, хотя и принадлежащим к другой концессии.
- Ну что же, господа священнослужители, - сказала волшебница, поднимаясь, - в вопросах веры я мало что смыслю, поэтому думаю оставить вас.
- Кстати, у Вас, госпожа чародейка не всё так безнадёжно, как Вы о том говорите, - промолвил старик с лёгкой усмешкой, и уже серьёзнее добавил - давно я не слышал такой искренней молитвы.
- Ой, да что вы, святой отец, - наигранно смущаясь, произнесла Калиана, затем обратилась к своему спутнику и сказала – Кет, когда закончите, пойдем всё–таки вернём блудного сына родителям. Винсент и Дженни давно ждали этого, так что не задерживайся надолго.
- Да ты права, Кл… Калиана, - улыбнувшись, ответил Кеталар.
С этими словами, она еще раз оглянулась на спящего Фоба и покинула комнату.
- Я совсем запутался, отец Зедд, - начал Кеталар, - я вижу, что в наших верованиях  много общего, но, тем не менее, я кое-что не могу понять. До недавнего момента я сомневался в существовании вашей Богини, а сегодня воочию увидел, что она действительно есть. Но тогда как случилось, что Фрейя не оставила Мориса, хотя, я уверен, с самого начала знала обо всём. Как его нечистые помыслы могли согласовываться с верой?  Зачем ей понадобились чужаки вроде нас с Калианой? И почему она допустила, чтобы ребёнок подвергся таким опасностям, когда могла всё изменить?
- Отец Кеталар, Вы  храбры, если осмеливаетесь задавать себе и другим такие вопросы, – ответил ему высший жрец, - у меня нет ответа на них, только предположения, которые я выскажу чуть позже. Пока выслушайте, что я думаю, - сказал Зедд и сделал паузу, собираясь с мыслями, - Я считаю вера – это то, что создаём мы сами. Для добродетельных и сострадательных людей она способна быть настоящим чудом: исцелять плоть и дух, поддерживать, направлять и созидать. В то же время у недобрых людей она может стать причиной дурных деяний. Она может  порождать распри, ссоры и разрушение. Таким образом, искренняя вера может ужиться в одном сердце, как с пламенной любовью, так и с лютой ненавистью.
Кеталар удивлённо и растерянно смотрел на старика. Его слова казались правильными, но что–то не давало епископу окончательно поверить ему. Кеталар задумчиво спросил:
- Но разве наша вера не то, что даётся нам свыше?
- По мне то, о чем Вы говорите – это лишь фундамент. Само строение нашей веры вырастает из наших мыслей и деяний. Не зря же Боги наделили нас сердцем и разумом. А также дали нам свободу воли, чтобы самим принимать решения, – Зедд снова замолчал, после чего изрёк, - Их же с замыслы мы постичь не в состоянии. А теперь что касается моих предположений. Скажите, Кеталар, разве ничему не научили Вас все эти события, разве не стали Вы лучше понимать самого себя и своих ближних?
- Да воистину так, я многое понял - ответил священник, некоторое время подумав.
- Тоже самое, думаю можно сказать и о леди Калиане, и о сэре Винсенте, и о Фобе. Богиня послала нам всем испытание, и мы выдержали его с честью, смогли разобраться и понять друг друга. А это возможно самая важная в мире вещь.
- Огромное спасибо вам, отец Зедд за ваши слова, - искренне произнёс Кеталар, - надеюсь, Совет поступит мудро, и именно Вы станете вскоре Советником Верховной Жрицы.
- Я вовсе не стремлюсь к этому, - ответил последователь Фрейи, - Власть – это, прежде всего ответственность, а не награда. Но если такова будет воля Богини и Совета приму её, не задумываясь. Что же, до встречи, Вы обещали чародейке не задерживаться. Так идите к ней и передайте привет Винсенту с Дженни от меня.
- Обязательно, отец Зедд, до встречи, – сказал Кеталар с улыбкой, поднявшись и кланяясь. Вскоре он покинул кабинет на руках с Фобом, оставив Зедда в одиночестве. Недалеко от дверей его комнаты он застал Калиану, уже начинавшую нетерпеливо переминаться с ноги на ногу.  
- Пойдем, Клар, я готов, - проговорил он негромко.
- Воображаю, что сейчас будет! – весело проговорила чародейка и взяла священника под руку, другой рукой погладив малыша по голове. Они покинули Храм и шли через величественный парк, раскинувшийся вокруг него. Всюду были белокаменные статуи, фонтаны и зелёные газоны, радовавшие глаз.
Кеталар подумал про себя: «Сейчас этот место пустует. Вон, лишь несколько жрецов, да стражников любуются этими красотами. Но теперь, когда с Моррисом и его сектой покончено, врата Храма вновь будут открыты. Скоро дорожки заполняться радостно бегающими друг за другом детьми, неспешно прогуливающимися стариками. А на лавочках будут сидеть, обнявшись, влюблённые пары, столь любимые Богиней». Священник грустно вздохнул про себя и посмотрел на чародейку. «Всё в твоих руках» - внезапно, подобно дуновению лёгкого ветерка пронеслась в его голове мысль. Священник сильно удивился, потому что мысль казалась, была не его, но такой заманчивой. «Ну, конечно, - понял он, - вот что хотел сказать мне Зедд!»
Тем временем Калиана представила, что бы было выбери она и Кеталар другие дороги в жизни. Возможно, сейчас они шли бы  вот так по центральной площади Пронтеры или любовались фонтаном Геффена. А на руках Кеталара был бы не чужой, а их ребёнок. Тихое семейное счастье показалось ей в тот момент таким желанным. Но затем женщина подумала, что не жалеет ни о чем. Ведь будь всё иначе, они бы никогда не увидели такие чудеса, как Ледяная пещера или Пирамида и не испытали бы радости их общих побед. «И потом кто знает, может в сердце священника всё же найдется место не только для Бога, но и для меня». Подумав так, она улыбнулась своим мыслями и сказала вслух:
- Мы снова победили, Кет, - произнесла чародейка, и помедлив продолжила, - Отраднее всего, что теперь ты не валяешься при смерти.
- Да, но, как и тогда в пирамиде, ты снова спасла всех, Клар, - ответил ей епископ, - так радуйся теперь, и я разделю с тобой эту радость.
Вскоре перед ними встали запертые ворота храмового парка.
- Смешно подумать, что в первый раз мы пришли сюда подобно ворам под покровом темноты, - проворил священник.
- А я знаю, как исправить эту маленькую неприятность, - хитро прищурившись, проговорила чародейка.
Стражники узнали их и поспешили отворить засов. Но когда они собирались открыть сами створки, Калиана остановила их:
- Подождите! Дайте, мы сами, - попросила она.
- Ну как пожелаете, леди, - отозвался один из стражников.
Поняв её, Кеталар перехватил ребёнка левой рукой, а правой упёрся в одну из створок. Рядом встала чародейка и сосредоточилась на заклинании телекинеза, вскоре левая половина начала открываться. И Кеталар, поднатужившись, тоже открыл свою створку. Полуденное солнце светило им на встречу. Чародейка и священник посмотрели друг на друга и оба улыбнулись. И в тот же момент на руках мужчины начал шевелиться просыпающийся ребёнок.
Только тут Кеталар и Калиана поняли, насколько они устали за этот день. Сдав его на руки благодарным родителям. Они пообещали, что зайдут в другой день. Без этого обещания теперь уже просто Винсент без приставки «сэр» не мог отпустить их.

For the light, for the love
For the truth in your eyes
I am grateful to have such a friend by my side
For the tears, for the joy
For not asking me why
We can hold our hands up and reach for the sky.
(c) Lunatica “Song for you”

Дальше были радостные крики малыша, слезы радости родителей, которые вновь обрели своё чадо, их бесконечные благодарности. Винсент пригласил священника и чародейку в дом и стал расспрашивать обо всём. Больше всего говорил Фоб и Калиана с Кеталаром были ему благодарны за это – сами они порядком утомились после пережитого. Наконец Винсент предложил им небольшую прогулку по своему саду. Пройдясь с ними некоторое время, он попросил прощение за то что оставляет их одних и объяснил это тем, что не может насмотреться на сына. И конечно, волшебница, и епископ не возражали – им и самим надо было о многом поговорить. Они сели на лавке среди чудных цветов и других растений. Чародейка вновь спустила с лица платок и с наслаждением вдохнула их аромат.
- Что сказал тебе многомудрый Зедд? – первой нарушила молчание Калиана. Затем наклонилась, сорвала один цветок и заплела себе в волосы.
- Очень многое, - ответил Кеталар, - и всего несколькими словами. Он помог открыть мне то, к чему я и сам был готов прийти. Но последний шаг к этому пониманию он сделал вместе со мной.
- Эй, разве говорить загадками не моя привилегия? – наигранно возмутилась чародейка.
- Ну что же, сейчас исправлюсь - заговорил священник, собравшись с духом – Клар, не знаю с чего начать. Мне кажется, наконец, я лучше стал понимать самого себя, - он посмотрел в глаза чародейки и ободренный её взглядом продолжил, - Свою жизнь я думал посветить Богу, так и шел всё время по этому пути. Но потом, появилась ты и всё в раз изменилось. Служение Господу, как и прежде, было моей главной целью. Но и ты стала неотъемлемой частью меня. Без твоей улыбки, твоих ясных глаз мир казался серым и таким пустым. Тогда без тебя я чувствовал себя так одиноко, когда мы расстались в пещере. Теперь я познал нечто новое, нечто такое, что в жизни испытывают лишь раз. Я пытался отрицать это, пытался убежать от своих чувств. Но Зедд сказал мне, что истинная любовь и вера могут ужиться в одном сердце, - сделав небольшую паузу, он продолжил, - В этих простых словах и был сокрыт ключ ко всему. И вот, наконец, сейчас я готов открыть тебе правду. Я тебе люблю, Клар. Ты мой свет, моё чудо, посланное Господом непонятно за какие заслуги. За твоё счастье я готов отдать всё на свете.
Кеталар, конечно, не мог знать, что именно в этом саду Винсент и Дженни, наконец, объяснились и поняли, что не могут друг без друга. И вот теперь настала очередь Калиане сказать своё слово. Щеки чародейки пылали, хотя ей не раз доводилось слышать признания. Она даже опустила взгляд сначала, но вновь посмотрела в любящие карие глаза и ответила:
- Кет, наконец, ты сказал это. Не представляешь как я рада, потому что тоже не мыслю жизни без тебя. Ты всегда был рядом, защищал и поддерживал меня, и… я тоже тебя люблю.
Дальнейшие слова стали не нужны, еще мгновение они смотрели друг другу в глаза, после чего священник обвил шею женщины своей рукой и быстро притянул к себе, как будто боясь, что им снова кто-то помещает. Калиана закрыла глаза и наконец, их губы соединились в поцелуе. Возможно, там, на небесах в этот момент мудрый одноглазый старец и вечно юная девушка улыбнулись друг другу.